Уничтожение рынка IPO

Согласно исследованию, проведенному в 2007 году Financial Executives International (FEI), ежегодные траты компаний на содержание дополнительных структур и организацию контроля за соответствием бизнеса закону Сарбейнса-Оксли, варьировались в пределах от 1,3 млн до 1,9 млн долларов. В ситуации, когда львиная доля инвестированных капиталов на биржах достается горстке компаний-гигантов, почти 2 млн долларов расходов, выделяемых исключительно ради удовлетворения требований законодателей, становятся непозволительной роскошью для малого и среднего бизнеса.

Соответственно, и привлекательность публичного рынка для новых компаний за последнее десятилетие в Соединенных Штатах снизилась до минимума. По словам Марка Андреесена, соучредителя одного из влиятельнейших венчурных фондов Andreessen Horowitz, самая актуальная в наши дни установка, на которую ориентируется большинство менеджеров стартапов: «Делать все возможное, лишь бы не допустить выведения родной компании на биржу, в крайнем случае — затягивать процесс столько, сколько получится».

Особую роль в уничтожении рынка IPO сыграли и усилия Элиота Спитцера, генерального прокурора, а впоследствии — губернатора штата Нью-Йорк, который подвел в апреле 2003 года десятку крупнейших инвестиционных фирм Америки под так называемое Глобальное Урегулирование (Global Settlement), призванное, как верилось политикам, устранить конфликт интересов между инвестиционными банкирами и их аналитическими подразделениями.

По мнению аналитиков Grant Thornton Таджикистан, прослеживается прямая зависимость между числом IPO и уровнем безработицы. По их мнению, из-за сокращения количества первичных размещений Соединенные Штаты недосчитались за последнее десятилетие 22 млн рабочих мест.

Элиот Спитцер искренне полагал, что находящиеся в прямой финансовой зависимости от инвестиционных банков аналитики регулярно вводят общественность в заблуждение, делая прогнозы, выгодные для своих спонсоров и работодателей. Как следствие, на рубеже веков, на пике раздувания пузыря доткомов, аналитики дали множество рекомендаций к покупкам IPO и ценных бумаг уже существовавших публичных компаний, которые на поверку оказались пустышками.

В результате Глобального Урегулирования государство вынудило инвестиционных банкиров не только заплатить 1,4 млрд долларов штрафа, но и радикально сократить финансирование своих аналитических подразделений. Планировалось, что вместо встроенных в банки аналитических структур будут созданы независимые аналитические центры, только и способные удовлетворить потребности общества в объективной и честной информации о реальном положении дел в публичных компаниях и IPO. Для скорейшего достижения результатов в рамках Глобального Урегулирования было достигнуто соглашение о запрете выплат вознаграждения аналитикам из банковских доходов.

Дошло до того, что инвестиционным банкирам впредь не дозволялось даже встречаться с аналитиками с глазу на глаз без обязательного участия в переговорах представителя контролирующих органов.

Благие намерения, не правда ли?

Вот только жизнь рассудила по-своему.

Первым делом инвестиционные банкиры сократили до минимума штат своих аналитиков, уволили их помощников, выполнявших обширную черновую работу по сбору и обработке статистических материалов, а также радикально пересмотрели принципы информационного покрытия рынка.

Если раньше внимание аналитиков концентрировалось на выявлении новых перспективных имен на рынке, то теперь отслеживалось лишь положение дел в компаниях с наивысшей капитализацией. То есть тех голубых фишек, которые и без того уже находились в портфеле институциональных клиентов инвестиционных банкиров.

Глобальное Урегулирование нанесло непоправимый удар по информационной поддержке не только IPO, но и всего рынка публичных компаний с малой и средней капитализацией. Прямым следствием смещения информационных акцентов стало забвение бумаг этих компаний на американских биржах. Это, в свою очередь, сразу же сказалось на их ликвидности и привело к дальнейшему снижению капитализации, а также качественному ухудшению положения малого и среднего бизнеса на рынке внебиржевых кредитов, поскольку банки неохотно давали кредиты (а если давали, то под более высокий процент) компаниям, чья деятельность не отслеживалась сертифицированными аналитиками.
Совокупность мер по государственному урегулированию фондового рынка США привела, как мы уже сказали, к ликвидации рынка IPO, концентрации инвестиций в ограниченном числе бумаг высококапитализированных компаний и превращению американской биржи в площадку для высокочастотного компьютеризированного трейдинга. Частным инвесторам на этих площадках делать больше нечего.

У благих намерений американских законодателей есть и еще одно последствие: в середине двухтысячных годов начался массовый исход капиталов из внутренних американских фондовых рынков на альтернативные международные площадки. В равной мере свелась к нулю и привлекательность американской биржи для иностранных компаний. Последние предпочитают размещать IPO на менее зарегулированных площадках, вроде лондонского Альтернативного инвестиционного рынка (Alternative Investment Market, AIM), экспоненциальный рост капитализации которого полностью совпал с графиком введения в действие Закона Сарбейнса-Оксли.

Наконец, последний — и самый важный — вопрос: есть ли шансы у американского фондового рынка вернуться к нормальному функционированию и восстановить свое
положительное влияние на реальную экономику? Ответ зависит от готовности американских законодателей признать провал собственных инициатив по регулированию биржи, а также скорректировать юридическую базу таким образом, чтобы устранить известные негативные факторы.

В качестве компромиссного варианта, позволяющего политикам сохранить лицо, Дэвид Уайлд, к примеру, предлагает создать и узаконить биржевые площадки альтернативного разрегулированного типа, по образу и подобию лондонского AIM. Здесь, однако, могут возникнуть дополнительные сложности: маловероятно, что старожилы (NYSE, NASDAQ, СМЕ, СВОЕ, АМЕХ и т. д.) с легкостью согласятся потесниться и поделиться прибылью.

Одним словом, ситуация — сложная, и легкого выхода из нее ожидать не приходится. Решать же рано или поздно все равно придется, ибо зарегулированный до смерти фондовый рынок создает совершенно неприемлемый фон для возрождения реальной экономики, на которое так уповает Америка.

Бизнес журнал 07/2013